11.11.2016
Надежда Птушкина — драматург и режиссёр, автор сценариев для многих российских фильмов, таких как Приходи на меня посмотреть (2001), Ненормальная (2006), При чужих свечах (2008). Ее пьесы известны по всему миру и в данный момент идут в Китае, Польше, Украине и др. В этом году вместе с московским театром «Постскриптум» она празднует своеобразный юбилей: спектакль, поставленный по ее пьесе «Пизанская башня», идет в театре с неизменным актерским составом уже 20 лет.
В преддверии юбилейного спектакля мы спросили Надежду Птушкину о ее творческой судьбе и об истории написания пьесы «Пизанская башня».
Расскажите для зрителей немного о пьесе, какой конфликт лежит в ее основе?
ПТ.: Я много об этом писала. В основе лежит мировая загадка. Рано или поздно семейные отношения терпят разные кризисы, даже те браки, которые создавались по большой любви, а тем более браки без любви. И тем не менее, разводов гораздо меньше, чем предполагала бы человеческая природа. В чем загадка брака, почему он не распадается у людей ответственных? Этот вопрос возник у меня в начале 90-х годов и до сих пор я на него отвечаю по всему миру, поэтому, я думаю, что я с вопросом угадала.
В одном из интервью Вы говорите, что пьеса была написана «как под наркозом». Что Вы имеете в виду?
ПТ: Об этом я говорила в статье для пекинского журнала «Драма». Парадокс в том, что именно пекинский журнал заказал серию статей о моих пьесах и они заинтересовались, как я их писала. Говоря «как под наркозом», я имею в виду, что произошла интересная история. Я, видимо, написала пьесу и запрятала ее за телевизор ради ее же безопасности, потому что в квартире дети, собаки, люди приходят, иногда ночуют – такой быт был в 90-е годы. Я спрятала ее и забыла. При чем не только забыла, куда я спрятала пьесу, но и вообще забыла о том, что ее написала, потому что писала я тогда очень много. Нашла ее только года через 3, когда затеяла в квартире ремонт. Я достала из-за телевизора бумажную трубочку, перевязанную лентой. Сначала хотела ее выбросить, потому что выбросить проще, чем читать. Но все же решила посмотреть, что там. Увидела, что это пьеса, с интересом прочла и вычислила, что эта пьеса – моя.
Известно, что в 90-е годы многие женщины хотели выйти замуж за иностранца, чтобы уехать из России. А что насчет вашей героини? Пиза – это мечта начать все сначала в другой стране? Или она действительно любит итальянца?
ПТ.: В 90-е годы люди стали ездить заграницу: пускай в Турцию и в Египет. И то, что нам казалось нормальным – там отсутствовало как явление. Я всю жизнь провела в очередях. Коляска, в ней дети: за картошкой стоять минут сорок. А в Европе ничего этого не было. В Европе люди жили и осознавали свою текущую жизнь. Нам все время чего-то не хватало, все нужно было копить. Женщины вдруг осознали, что они прожили тяжелую и безрадостную жизнь. Занавес действительно был железный. В Талине я впервые увидела огромный супермаркет и была совершенно потрясена, что такие магазины существуют.
Тогда женщины рванули заграницу. Но языки у нас не учили, работу найти было невозможно, с гражданством проблемы и единственной возможностью женщины попасть в этот мир было замужество. Браки были хорошие, о наших женщинах судили по Достоевскому, всем хотелось Настасью Филипповну в семью, ну, в крайнем случае, Аглаю. Правда, не всегда выходило так, как хотелось бы…
Как Вы понимаете, что спектакль по Вашей пьесе поставлен удачно?
ПТ.: Если его интересно смотреть. Если вызывает эмоции: слезы, радость, удовольствие… недавно я смотрела постановку своей пьесы в Польше. Было странно: когда они играли первый спектакль (а нам пришлось посмотреть два раза) они играли на энтузиазме – и это было действительно интересно, хотя никто из моей семьи не знает польского языка. А второй раз актеры орали жутко – тогда, конечно, смотреть было сложно. Мне нравится, когда постановщик передает не только мою, но и свою идею. Пьесу «Ненормальная», например, в Европе начинают все больше ставить как абсурдную, что для меня большой сюрприз.
Вы не только драматург, но и режиссер. Как Вы видите для себя постановку пьесы «Пизанская башня»?
ПТ.: Если кто-то- пригласит ее ставить, то нужно будет подготовиться! (Смеется) Сложно самому писать и свое же ставить, потому что слишком много вещей, которые хочется показать на сцене. Столько прекрасного написано, зачем еще и свое ставить?
В театре «Постскриптум» Ваша пьеса идет 20 лет с неизменным актерским составом. Как Вы думаете, справляются ли актеры с ролью, написанной на более молодых исполнителей? И не меняет ли их настоящий возраст смысла пьесы?
ПТ.: Я уже видела постановки, в которых играли более возрастные актеры, и они справлялись с поставленной задачей. Очень интересно теперь будет посмотреть на то, как это представят в театре «Постскриптум». Изменится ли смысл? Это довольно сложный вопрос, я сама над этим задумываюсь не в первый раз. Актеры все-таки должны играть тот возраст, про который написана пьеса, потому что если вместо сорокалетних они играют шестидесятипятилетних – они немножко идиоты. Мысли в этих возрастах кардинально различаются.
Помните ли Вы свои впечатления от премьерного показа этого спектакля?
ПТ.: Это было так давно! Но впечатления были хорошие и приятные, насколько я помню. Я помню, что в театре была хорошая атмосфера.
А чего Вы ожидаете сейчас, спустя 20 лет?
Я ожидаю праздника! (Смеется) Сейчас очень интересно будет прийти и посмотреть, что изменилось за это время.
Возможность прийти и посмотреть, что представит театр «Постскриптум» через 20 лет после премьеры, есть и у Вас. Юбилейный показ спектакля состоится 12.11 в 19:00.
